Пожилая соседка на коленях умоляла сыну не отправить ее в дом престарелых, но жестокий сын даже не обращал внимания на ее слезы 😢😢
Когда я услышала плач за стеной, сердце сжалось. Это была моя соседка, 67-летняя пенсионерка. Сквозь приоткрытую дверь я увидела, как она стоит на коленях прямо во дворе, с трясущимися руками, умоляя сына не везти её в дом престарелых. Но тот был непреклонен, лишь отмахнулся и сунул ей в руки старенькую сумку.
Мне стало её невыносимо жаль. Я не могла смотреть, как пожилого, беспомощного человека вышвыривают из жизни родных. Я подошла, обняла её и тихо сказала:
— Идемте ко мне. Вы не одна.
Она смотрела на меня с таким отчаянием, что я сразу решила: я не дам этой семье так просто избавиться от своей матери. Пусть потом поймут, что значит потерять близкого человека.
— Знаете, — всхлипнула она, утирая слёзы уголком платка, — я ведь всю жизнь для него старалась… Сынок мой… — она проглотила ком в горле, — учила, растила одна, всё ему отдавала. А как женился, так будто забыл меня.
Я молчала, лишь сжала её руку.
— Невестка… эта, — продолжила соседка дрожащим голосом, — она ему говорит, что я им мешаю, что я старая и больная, что мне в доме престарелых место… Господи, да я даже внуков боюсь обнять — вдруг ей не понравится! Я уже не человек в этом доме, а обуза.
Она замолчала, всматриваясь в узор клеёнки на столе, и добавила почти шёпотом:
— А сын… сын даже не защитил. Прогнал меня, как собаку…
В этот момент я поняла твёрдо — я приучу его уважать мать. Я не позволю, чтобы он думал, будто можно так просто избавиться от человека, который дал ему жизнь. Продолжение 👇👇
Когда соседка немного успокоилась, я крепко обняла её и сказала:
— Не переживайте, я вам помогу. Такой сын должен понять, что не имеет права так с вами обращаться.
На следующий день я позвонила ему сама.
— Здравствуйте — начала я холодным голосом. — Ваша мать теперь живёт у меня. И знаете что? Ей здесь хорошо, тепло и спокойно.
— Что?! — заорал он в трубку. — Почему не в доме престарелых?
— Потому что она вам не обуза. Она человек. Я дам ей крышу над головой и уважение, а вы попробуйте теперь с этим жить. Я приглашу журналистов, пусть все узнают, как вы выгнали собственную мать на улицу.
Он замолчал, а я продолжила:
— А ещё я поговорю с соседями и вашим начальством. Не думаю, что человеку с такой репутацией будет легко потом смотреть людям в глаза.
Я услышала его нервное дыхание.
— Вы… вы не имеете права… Это моя семья — пробормотал он.
— Имею, — спокойно ответила я. — Пока она хочет быть у меня — она будет у меня. Если захотите вернуть её домой, придёте на коленях и извинитесь перед ней.
Я положила трубку и посмотрела на соседку, которая всё слышала. В её глазах впервые за долгое время блеснула искра надежды.
— Спасибо вам, — прошептала она.
— Всё будет хорошо, — пообещала я. — Мы ещё покажем ему, как надо любить и уважать мать.
